Владимир Леви

[bezmuzazopa]

...Катятся малые расставания
перед большим, как мячи...
если жить наперед, если знать все заранее,
то зачем нам врачи...

Закипает и пенится, не сгорит, не закончится
это вечное море живое, тоска.
Я любил и люблю. Бог творит что захочется.
Жизнь как выстрел мгновенна.Смерть как воздух близка.

Говорю вам: не будет от страсти лечения,
равновесия нет у земных коромысл,
жизнь любого из нас не имеет значения,
лишь безмерный безмолвный неведомый смысл.

Нет, мой стих мою жизнь не хранит, не итожит,
это все про другого, убили его...
Но однажды, я знаю, развязку отложит,
но однажды возьмет и кому-то поможет
слабый голос отчаяния моего,
сладкий голос отчаяния...

...Катятся малые расставания
перед большим, как мячи...
шлю вам несколько знаков
любовного узнавания,
чтобы выжить в ночи

еще:

один намек и я исчезну
один кивок и я приду
цветком прильну
и кану в бездну
и сгину в каменном бреду
ночных задворков
возьми меня в рабы изведай
разнузданность будь госпожой
мой демон насладись победой
над уничтоженной душой
а если вынырнет из мрака
охотник на весну твою
не бойся я твоя собака
я буду рядом я убью
о знаю знаю ты не любишь
ты в жизнь играешь ты живешь
но ты сама себе уступишь
и позовешь


еще:


Дай мне душу,
за тело я буду спокоен.
Я не требую клятв,
не хочу уговора,
но узнаю доподлинно,
я ли достоин,
по заверенной подписи
тайного взора.
О, роди мне ребенка,
чтбы мы не погибли.
Мы дадим ему тонкое
имя из Библии.

еще:

Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания,
а ненависть - силой того отвращения,
с которым ты помнишь свои обещания.
И тою же мерой, с припадками ревности,
тебя обгрызают, как рыбы-пирании,
друзья и заботы, источники нервности,
и все-то ты знаешь заранее...
Кошмар возрастает в пропорции к сумме
развеявшихся иллюзий.
Ты это предвидел. Ты благоразумен,
ты взгляд своевременно сузил.
Но время взрывается. Новый обычай
родится как частное мнение.
Права человека по сущности - птичьи,
а суть естества - отклонение,
свобода - вот ужас. Проклятье всевышнее
Адаму, а Еве напутствие...
Не с той ли поры, как нагрузка излишняя,
она измеряется мерой отсутствия?
И в липких объятиях сладкой беспечности
напомнит назойливый насморк,
что ценность мгновенья равна Бесконечности,
деленной на жизнь и помноженной на смерть.
Итак - подытожили. Жизнь - возвращение
забытого займа, сиречь - завещание.
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания...


еще:

Твои колени пахли абрикосами, как бог слепой я грудь твою лепил и плакал и забрасывал вопросами... Кто разлюбил, тот просто не любил...
хоть в монастыре потом живи хоть в гареме
только время лечит от любви доктор время
Довольно, я устал сдаваться памяти, я признаю себя всего лишь сном... живущие, вы так друг друга раните, не ведая где встретитесь потом...
перевоплощая существо в духосемя
доктор время лечит от всего доктор время
А поцелуй, как свиток, продолжается, и тот же вкус миндальный на губах... любовь, как лес осенний, обнажается, птенцы живут в заброшенных домах...
полупросыпаясь полуспя в полудреме
доктор время лечит от себя доктор время


еще:


До пещеры Отпетого Волка
добирался я долго-предолго,
на одно лишь надеясь в пути -
не дойти...
Сами, сами вели меня ноги
проторенной тропой одиноких,
каменистой ветвистой тропой.
Сколько раз приносил я присягу
превозмочь слабодушную тягу.
Шел к себе, мне казалось, - и вдруг
делал круг
и опять возвращался к надежде
на сердечную дружбу, как прежде,
и сгорал в сумасшедшей любви.
Се ля ви...
Одинокий друг одиноких,
за других ты готовил уроки,
только собственный горький урок
был не впрок -
как ни пятился, ни упирался,
до Пещеры Отпетой добрался.
- Здравствуй, Волче!
Хоть путь был тяжел,
я пришел.
Хмуро глянул Отпетый Волчище.
- Ты кого, человече, здесь ищешь?
Или думаешь: кончился путь и пора отдохнуть?..
Одинокий друг одиноких,
сапоги ты точаешь для многих,
только сам ковыляешь, как Бог,
без сапог.
Я ответил:
- Все правда, зверюга.
Я ищу Одинокого Друга.
Может быть, мы с тобою вдвоем
Одинокую Песню споем?
Босиком не полезу я в душу,
одинокость твою не нарушу.
Худо ль вместе в пещере побыть
и повыть?..
Долго ждал я от Волка ответа,
долго думал Отщельник Отпетый.
Наконец прорычал:
- Никогда,
никогда не войдешь ты сюда!
Мне не жалко Отпетой Пещеры,
ты, как я, - одинокий и серый,
и пожИву в округу найдешь,
и научишься выть. Ну и что ж?
Не дошел, человек, ты до цели -
не отпели тебя, не отпели,
и отпетым тебе не бывать,
а с собою одним воевать.
Одинокий друг одиноких,
вхожим будешь в чужие мороки
до последнего стука в груди.
Пррроходи!
От пещеры Отпетого Волка
добираться до неба недолго.
- Ладно, Волче. Хоть путь и тяжел.
я пошел...

еще:

"Людка", поэма

- Доктор, я не буду вас долго
Отучите меня ногти кусать... /
Я читаю по ночам ваши книжки/
каждый раз, как надеваю штанишки.
Вы простите уж, такая работа.
Между вызовами спать неохота.
Я хочу вам откровенно свою жизнь описать.
Отучите меня ногти кусать...

Так рассказ свой начала проститутка
мисс Лючия, по-домашнему Людка,
в юбке супермини, заголяющей ляжки,
с личиком слегка подуставшей неваляшки,
с грациозностью газели, но уже не совсем,
а глазищи так глазели, хоть глотай седуксен..

Извините, Доктор, выражаюсь неправильно, у меня на морде отпечаталась окраина. Люди мы рязанские, а жили в Душанбе. Дуся-бабушка моя понимала в судьбе, молодую за цыганку принимали на базаре, ну а я в нее, говорят, глазами... Умирала - мне сказала: «Прости, Людочка, на могилке ты моей незабудочка. Уезжать тебе далеко, много петь и плясать...» Я тогда не начала еще ногти кусать...

В том краю я бывал не однажды, мой Друг. Там видны очертания живых господних рук, там пустыня с повинной приникает к Памиру и Коран вспоминает, и молит «Помилуй»
но Памир непреклонен - семь ветров у виска, и ледник на ледник смотрит свысока. Стольный град Душанбе, уверяю без шуток, миру дарит самых читающих проституток.

- Моя мама швея. Вся семья рабочая,
все ходили на завод кроме Славы-отчима,
офицер он отставной, не вылазил из пивной.
Подросла - стал присматривать за мной,
чуть гульну - показать целку требовал.
А вот целки у меня отродясь не было,
ни кровинки в первый раз... Слава-отчим, амбал,
меня девочку не трогал, только шишку вынимал
и дрочил. А мама не знала ничего,
я боялась ей сказать... Слава-отчим был чмо,
он в Афгане ребятишек расстреливал, не могла и взглянуть на постель его, он ужасно, по-звериному был волосат. Вы меня отучите ногти кусать?..

Справка от фронтовика, от поэта Лившица:
ЧМО =(ч)еловек, (м)орально (о)пустившийся.
Термин был в ходу в советской армии и в зоне,
а типаж повсеместен: в Костроме и в Аризоне,
в Тель-Авиве и в Бомбее, среди всяческих чинов
попадается двуногое животное ЧМО.

Я в тринадцать лет была развита, и меня залететь угораздило от Расула, таджика красивого, он в машине меня изнасиловал.
На базаре продавал баклажаны и укроп,
между делом весь район перегреб.
Я у женщины его, медсестры, ковырялась,
и беременность больше не повторялась...
Он потом опять поймал меня, заставил сосать...
Отучите меня, Доктор, ногти кусать.

Насчет глаз, Друг мой, я еще замечу.
Я в них только изредка заглядывал, но вечер
заняли они, а прочее в кювет.
Цвет зелено-черный бархат, окаянный цвет...

После этого с подружкой мы убежали.
Жили на Казанском в Москве, бомжевали,
было всякое.На счастье, Алексей-милиционер,
нас на дело направил, сориентировал в цене.
Вы, гврит, девчонки, сиротки вонючие,
кроме гребли, ничему не научены.
А слыхали - есть напиток трахун,
подымает даже мертвому хун?..
Вы, гврит, телки,
не окончили детство еще,
вам положен процент соответствующий,
всякого дерьма нахлебались, а теперь
время вам определиться в приличный бордель
с крышей, с сауной, с (.)бальными танцами.
Опыт надо набирать с иностранцами -
нашим лохам что оттрахать, что поссать...
Отучите меня ногти кусать.

Этот ментик нас на фирму «Фиалка» и привел,
сам, конечно, использовал и денежек намел...
У ментяры шишка как столб стоит, свежий воздух, наверно, способствует. Но сейчас наш Алеха от эротики далек: заторчал, на наркотики налег...

Я смотрел на нее. Слушал. Вспоминал.
Вертолетик трясучий, по прозванию «пенал»,
доставлял лекарства на станцию Федченко.
Там уже не сыщешь ни истца, ни ответчика.
Три метеоролога. И небо. И Памир.
Это не Эльбрус тебе, не сливочный пломбир,
ветерок такой, что ломает лопасти,
и душе не долететь до соседней пропасти,
ибо Космос от губ на расстояньи волоска,
и ледник за ледником наблюдает свысока...

На «Фиалке» мадамша взялась за нас люто. «Нукось будем работать. Нукось, где же валюта?.. Нукось, нукось-ка, пройдись-ка, Лючия, попка-сиська-писька,
чтоб у всех все вскочило -та-ак! - ресниц подбавить,
подмышки побрить... Ты должна и нравиться,
и у-дов-ле-тво-рить! Цвет волос любой, кроме русого. Ну а ногти хватит обкусывать! -что за бзики у вас, девушки чертовы? Ты такая у нас двадцать четвертая: кто задницу царапает, кто волосы дерет, к психиатру вас, что ли? Он вам жопы ототрет...»
А сама-то бесится без сисек без обеих, вместо них протезные, квадратные как бебих: вырезали рак. Была, гврят, артистка МХАТА или БХАТА, в общем, группа риска...

Коли деревце растет,
жди покуда расцветет.
Коли встанешь на дорожку -
то дорожка поведет,
поведет дорожка ножки, поведет сама,
а уж там и видно будет, лето ли, зима... |

Все пошло нормально, оклемалась, втянулась.
А подружке Танюшке не свезло: не вернулась
от клиента состоятельного очень одного.
Накануне приснилось, что ложится под него,
а он каменный...

И ночью под разборку попала,
пуль семнадцать на двоих... Я ее опознавала.
Не могла потом ни спать, ни двух слов связать,
только ногти, только ногти кусать...

Ах, дорожка ты, дорожка, ангелу ль невеста?..
На Памире, мой Друг, женщинам не место.
Там стряслось однажды: вечерком за чайком
метеоролог метеоролога убил молотком.
За пустяк, ерунду...
Там ведь как в Антарктиде
люди вжаты друг в друга - не погаснуть обиде,
а попробуй придушить ее - с ума сведет тоска,
и поедет с грохотом крыша с ледника...

Я с клиентом не люблю разговаривать:
время нечего зря разбазаривать,
делом надо заниматься, а деньги вперед:
полных семьдесят процентов хозяин берет.
Продинамит трепач, а заработать не даст...
Только русский за жись
философствовать горазд,
иностранцы, они деловитее:
даже в самом глубоком подпитии
ты на все ему услуги прейскурант приготовь..

Доктор, да, в моей жизни случилась любовь...
Он сначала меня вызвал как клиент.
Очень слабый был, почти импотент.
И остался потом - так, котеночек,
все бы спать ему да спать с утра до ночи...
Ну богатенький, и что?.. Я не знаю сама,
чем он свел меня дуру с ума...

Вдруг спросил: «Ты как себя чувствуешь? Ты так смотришь, будто отсутствуешь, или думаешь, больше тебя не захочу?.. Вот возьми, вперед за целый месяц плачу. Ты со мной так замечательно справилась, ты мне вправду очень-очень понравилась, у меня ведь он такой капризный паразит: если девушка хорошая, сначала не стоит, а душа волнуется»... «Не надо волноваться, ■ говорю, - не дергайся. Успеешь оторваться. Я с тобой бесплатно побуду еще» -и - нечаянно - голову ему на плечо...

Он целует меня в брови: «Зовут меня Валя. А тебя, моя ласточка, в детстве как звали?»
Я клиентов и круче, и сильнее встречала,
но я только с ним одним как хотела кончала,
я как будто бы в рай с ним плыла,
и орала, и маму звала...

И конечно, признаюсь я вам уж,
страшно мне захотелось и замуж,
чтобы трое ребятишек, чтобы пара собак...
А вот этого - никак...
Он женат был. Жена музыкантша. И дочка.
«Я семью не кину никогда. * Точка.
Разговоров никаких наводящих не вела,
Только все мрачнее, мрачнее была,
а нежнее надо было, нежнее,
чтобы чувствовал, что Людка нужнее,
что никто, никто не может так спинку чесать...

Доктор, вы извините, буду ногти кусать...

Он все требовал, чтоб я поступила учиться.
«Мало ли со мной что может случиться,
и тебе не вечно зарабатывать так...»
Ладно - поступила на заочный юрфак.
Не пошло: бессмыслица, дело для уродин.

А в него вселился как будто оборотень...
Тут еще на фирме непруха пошла,
все ему должны, всем он должен, жуть и мгла,
и все чаще от жены приходилось скрываться...
Тут и начал он вчистую на мне отрываться,
бить меня словами беспощадными стал -все без мата, - матом он бы душу не достал, понимает ведь, к такому привыкла... А от этих слов башка раздувалась как тыква я вам только одно для примера приведу:
«Ты бездарность, неспособная к труду, ты бездарность!..»

Это было для меня не ругательство,
это было предательство.
Стало ясно: Валя мой меня разлюбил,
для него я меньше чем дебил,
ведь дебил, хоть и глупый как лапоть,
может и пахать, и влюбляться, и трахать,
а бездарность - как гондон в грязной луже,
а бездарный - никому ни на хрен не нужен!..

Как мне дальше жить, я не знаю.
День рождения свой проклинаю.
Я мужчину, оказалось, не умею бросать...
Доктор!.. Отучите меня ногти кусать!..